Они не считают себя частью Барселоны, склонны к ночной жизни и ощущают себя элитой. Хотя с точки зрения футбола продолжают выступать в Терсере, в прошлом плей-офф повышения уступив дорогу другому ветерану -«Аренас».

В этой главе будет сравнительно немного букв. Затруднен поиск информации, не слишком насыщена фактура и нет главного – движения вперед, развития, самоидентификации.  Всего того, что привлекает к команде, делает ее интереснее и ярче.

Говорят, на стадионе пульсирует уникальное. Домашняя обстановка, президент, лично знающий большинство болельщиков. Вот только он предпочитает говорить о былых достижениях, вспоминая победы над «Реалом» и «Барселоной» 20–х и о перспективах кантеры, в которой объединены команды разных возрастов. Векторы развития главной команды неясны.

Первая команда Барселоны

Район Грасия рассказывается как отдельный город, ставший частью столицы Каталонии лишь вследствие ее разрастания. Типичное поглощение пригорода. Говорят даже, что он лучше всего раскрывает душу автономного сообщества – узкие улочки с полуденным чаем на террасах под эстетские разговоры о независимости, которые, скорее всего, так и останутся разговорами, выбор баров и ночных клубов, обитель художников и поэтов.

«Европа» квартирует здесь с момента основания в 1907-м году. «Президент раскрывает альбом и показывает картинку, на которой изображено футбольное поле, расположенное через дорогу от Саграда – ла – Фамилия, на том месте, где сейчас находится парк. В 1910 –м городские власти решили, что стадиона по соседству быть не должно. Нельзя сказать, что за истекшее столетие с лишним строительство храма продвинулось далеко вперед» – замечает Александр Вишневский.

Как бы ни было, команда переселилась. Формально стадион «Ноу Сарденья» вообще не находится в Грасии. Там, в силу архитектурной специфики, просто нет места для такого громоздкого сооружения. Оно вынесено на границу с муниципалитетом Гуинардо. Вмещает 7 000 зрителей. Для команды со средней посещаемостью 1 200 человек много и этого.

Подчеркнутое каталанство при президенте –голландце, последняя и сравнительно громкая победа датированная 1998 –м годом, когда они в серии послематчевых пенальти побили блауграну в финале Кубка Каталонии кажется, наглядно объясняют всю игрушечность и бесконечные апелляции к истории, кстати, не такой уж и славной на предмет «Мы могли стать великими». Может быть, и могли. Но не стали.

Клубный музей полон региональных трофеев. Национальных нет. Лучшим достижением на этом уровне стал финал Кубка Короля 1923 года, впоследствии приведший к приглашению в соучредители Примеры. Здесь сравнительно удачен лишь первый сезон 1929 года  – 8 –е место из 10 участников и те самые 5:2 против «Реала», о которых помнится до сих пор.

Это стало определенным реваншем за скомканный первый блин. Команды открывали сезон на Чамартине. Мадрид распял гостей 5:0 и вышел на 1–е место, на котором продержался, собственно, до 28 апреля, когда посетил европейскую обитель.

Ехал с подчеркнутым значением фаворита и из всего множества расстановок,  стратегий и возможных сценариев не предусматривал только хет–трика Бестита к 15 –й минуте. Надо отдать должное, не сдались. попытались изменить и были близки, однако, гол Кроса вернул  матч на исходную, а выстрел  того же Бестита в эпилоге матча стал последним гвоздем в крышку белого гроба.

Последствия  – поражение в борьбе за титул. «Барселона», к слову, вышедшая в лидеры в первый и единственный раз именно в крайнем, 18 –м туре, набрала 25 очков, Мадрид остался при 23 и уже не было смысла считать дополнительные показатели.

28 апреля 1929 года. «Ле Корт». «Европа» 5 — 2 «Реал» Голы: Бестит, 8, 13, 15, 80, Крос, 35 – Рубио, 22, Лопес, 30

«Европа»: Алтес, Вигейрас, Алкориса, Солиго, Лайола, Маурисио, Пеллесье,  Бестит, Крос, Киордия, Алькасар

«Реал»: Кабо, Куэсада, Иргуису, Пратс, Эспарса, Пенья, Ласкано, Триана, Рубио,  Лосана, Лопес

Может быть, они, конечно, и не Барселона. Однако, играли на стадионе блауграны и поспособствовали ее титулу. А Карлес Бестит в следующем сезоне надел сине-гранатовое. Он был лидером «Европы» , не затерялся и на качественно новом уровне.

Нельзя сказать, что он стал звездой Примеры и уровня своего первого сезона – 10 мячей в 18 матчах он не достиг уже никогда, напротив, его значение постепенно снижалось, а к сезону 1934/35 он, по сути, закончил свою карьеру, в итоге, перебравшись сперва  в «Эспаньол», а затем, в «Жирону», личная коллекция пуста национальными трофеями, однако, 35 мячей в 63 матчах первого дивизиона достойны уважения. Был и звездный час. То самое 28 апреля 29-го и покер в ворота «Реала».

Всю, растянувшуюся на несколько лет,  подготовительную работу провел Ральф Кирби. Уже успевший сделать себе имя в «Барселоне». Одной из причин неудач называют то, что он не сумел грамотно распорядиться имеющимся у него составом. Игроки не уступали классом никому из участников той Примеры, однако, жесткие требования Мистера создали дистанцию и тренерский штаб существовал отдельно от футболистов.

Интенсивные физические нагрузки он давал через Альберта Вомберта. Эстонский борец и футболист, позже, в середине 40 –х ставший одним из отцов мощной функциональной подготовки советского футбола. Он работал в московском «Спартаке», а до того прошел с Кирби «Арсенал», «Барселону» и «Европу».

Кстати, та же проблема – нет общего языка с футболистами была у этого штаба и в «Барсе», куда он перешел для того, чтобы сделать команду мечты. И хотя результата добился, не стал тем специалистом, о котором произносятся восторженные речи, а его наследие отмечается как важная веха в истории клуба. Грубо говоря, ни разу не Крайф и не Гвардьола.

«Вы, профессор, воля Ваша, что-то недоброе нагородили. Оно, может быть, и мудро, да больно уж непонятно». Интенсив, функциональная мощь, тактическое многообразие, действительно, являются камнями в основании здания команды. Но нет лучшего способа добиться от исполнителя эффективности, чем убедить его в том, что нет никого в том более заинтересованного, чем он сам.

В Испании это сложно в принципе. Люди привыкли ориентироваться скорее, на чувство, чем на рациональное мышление. На поле захлестывает азарт и есть только задача обыграть соперника здесь и сейчас, в данном конкретном единоборстве. Принцип сержанта «Я сказал» воспринимается как покушение на личную свободу и вызывает естественное отторжение «Ты сказал, ты и иди на поле. Посмотрим, как  ты обыграешь, например, Бернабеу, или, Бату. Потом посмеемся. Они тебя безо всяких наук уделают как младенца».

В профессиональном футболе возможен механизм страха увольнения. Не слышишь тренера – откроются двери на выход из ремесла, да с таким резюме, что останется только писать твитты, как, например, Алексею Сапогову, который, при всем своем таланте, не нужен ни одной из команд. Но это сейчас.

Тогда футбол был скорее, любительским и даже сравнительно богатые «Барселона» и «Реал» работали с игроками, занимавшимися только вечером, а зарабатывавшими на жизнь в других местах. Потому даже изгнание бунтарей не решало проблемы по существу. Скорее, наоборот, создавало клубу репутацию того, в котором людей не уважают и с ними не считаются. Соответственно, и без того невеликая очередь у дверей ликвидировалась как факт и рассчитывать можно было лишь на не пригодившихся более статусным командам.

В то же время на тот момент испанский футбол очень зависел от иностранных, в первую очередь, английских специалистов. Своих не было. Совмещение двух этих контрастных заданных и было одной из главных проблем, с которыми не справились несколько пионеров.

Ключевая ошибка

После ухода Кирби команду принял австриец Карл Хайнлайн. Человек добрейшей души и большой поклонник атаки. Из 18 матчей Примеры он 15 раз сыграл на, выражаясь современным языком, Тотал больше. Причем, с изрядным запасом. Средняя результативность его «Европы» составила 3,6 гола за игру. В итоге, 8-я команда первенства забила больше, чем каждый из тройки лидеров, лишь на один мяч отстав от грозной сансебастьянской атаки – 45 против 46. Правда, и пропустили лишь ненамного меньше последнего Сантандера – 49 на 50. «Если мы столько забиваем, то нашей борьбе за титулы мешает только тренер. Сейчас придет новый, сделает Волшебно в обороне и мы сразу устремимся в выси» – рассудили в клубе.

Это было приговором. Пришедший Жоан Бордой интересен скорее, тем, что стал первым в истории клуба местным тренером. Блин – кулинарный труд насмарку. Наперво команда утратила зрелищность. Пропустили ненамного меньше  – 44, но это достигнуто за счет перегруппировки сил и утраты атакующей идентификации, всего 29, худший результат Лиги. Число побед осталось прежним   – 6, а вот градус бескомпромиссности увеличил число поражений – 11 против 9. Для продления хватило и этого, «Атлетико» выступил еще хуже, а «Сосьедад» и сохранившийся в переходке «Расинг» обошли лишь на 1 пункт, набрав по 14 очков, но предупредительный звонок прозвучал. Не вняли.

Было сочтено, что необходимый опыт получен, завтра неизбежно и оно непременно будет лучше прошедшего. В определенном смысле так оно и было. Точно те же результаты 6 побед, 1 ничья, 11 поражений, четвертый, после чемпиона «Атлетика», второго чемпиона (этот контекст более чем уместен, ведь именно в том сезоне сразу три команды набрали одинаковое количество очков) «Расинга» и Мадрида место по пропущенным, но даже тот же Мадрид, в тот сезон игравший в очень оборонительный футбол, забил несколько больше. У «Европы» за весь сезон нашлось только 23 атакующих аргумента. Лучший снайпер первенства Бата забил 27.

Это было началом конца. Сегунда, Сегунда Б, региональные дивизионы. В общем, с тех пор  «Европы» на футбольных картах Испании не существует. Она живет только в исторических архивах и хрониках.

Взошедшие звёзды, закатившиеся небеса

История больших личностей крайне скудна. В то же время законы жанра обязывают подчеркивать свое значение при каждом удобном и не очень случае. Так, первым номером списка значится Антонио Рамальетс, легендарный голкипер «Барселоны» 50 –х, хранитель сборной и прочие неумолимые достижения. Он, действительно, имеет отношение к «Европе», проведя в ее молодежном составе, возможно, ключевой сезон, обеспечивший дальнейшее развитие.

Он родился в 1924–м году, в том самом районе Грасия, однако, по юношам занимался с местным «Расингом», а «Европа» появилась в его биографии в 1941–м, когда пришло время подписывать первый профессиональный контракт. Дальше молодежного состава дело не пошло.

Вернее, могло, но призыв на действительную военную службу обернулся переходом в клуб «Депортиво Сан–Фернандо», далее были «Мальорка» и «Вальядолид», а в родной город он вернулся в 1947–м уже как игрок  «Барселоны». Два сезона за могучей спиной Хуана Веласко научили терпению. Матч с «Сельтой» от 20 ноября 1949 года стал началом конца для одного и взлета для другого.

Веласко разорвал ухо в одном из столкновений и потребовалась срочная замена. Интересно, что даже в этом состоянии, как позже расскажут врачи и сам футболист, при потерянном сознании, он не позволил мячу пересечь линию ворот, отразив его на инстинкте. Тем не менее, в воротах появился новый властитель.

Здесь нужно понимать, что тогда «Барселона» была просто командой. Одним из многих претендентов, наряду с «Валенсией», «Атлетиком» и «Атлетико». Золотая эра «Реала» наступит чуть позже. Пока он болтается где–то в середине. Ближе к лидерам, но без действительной угрозы титулу.

Тем ценнее достижения Рамалетса как обладателя пяти трофеев Саморы и 17 клубных титулов, включая  четыре полноценных победы в чемпионате (еще одну он добыл из запаса). Игра в дебютном сезоне безостановочно привлекла в сборную, а подвиги на чемпионате мира  – 1950 закрепили прозвище «Кот Мараканы»

Таким было и его прощание с большим футболом. 6 мая 1962 года «Барселона» побила могучий на тот момент «Гамбург», 5:1 и, судя по архивным отчетам, ее преимущество не было столь велико. Если бы не 38–летний Рамальетс, отбивавший все возможное, прихватывая почти все невозможное, как он это делал на протяжении всей карьеры.

В качестве тренерского достижения можно назвать  4–е место «Вальядолида», лишь по разнице мячей уступившего третью строчку “Овьедо” – лучший результат в истории клуба и отличный фундамент для последующей победы в Кубке Генералиссимуса (так тогда назывался Кубок Короля). В остальном же, работал с достаточно скромными клубами, самым громким из которых была «Сарагоса», лишь стремившаяся к своим первым рассветам.

Ну а день смерти Рамальетса  – 30 июля 2013–го года стал трауром для Испании. Причем, не только футбольной. Хотя есть ли другая?

Эулохио Мартинес Рамирес – ещё одно историческое имя. Даже если бы он всего лишь забил бы первый мяч в истории “Камп Ноу” – 24 сентября 1957 года в ворота “Легии” (4:2), хватило бы уже и этого. Интересно, что он отметился и в первом официальном матче, 6 октября, забив 3 в ворота Хаэна (6:1).

Фигура, действительно, колоритнейшая. “Он был бы великим, если бы не был таким вздорным” – писали о нём испанские газеты. Напиться, подраться, послать тренера, набить морду  полицейскому, а потом выйти на поле и за 15 минут пробить покер”Реалу” на его поле, по итогам сезона проиграть Пичичи лишь Ференцу Пушкашу – всё это один человек.  Парагваец, выступавший за сборную Испании.

Он был местами гениален, иногда фантастичен и помог пережить “Барселоне” возрождение после непродолжительного забытия. За шесть сезонов Эулохио забил 61 мяч и по 2 раза выиграл Лигу, Кубок и Кубок ярмарок. Но в конце концов, терпеть его чудачества устали и радостно вздохнули, когда удалось сплавить его в “Эльче”.

Помог но 7 мячей в 41 матче в общей сложности говорили о закате звезды. На перезагрузку карьеры он устремился в “Атлетико” и получил очень болезненный удар по самолюбию, по сути, закрывший для него большой футбол. Команда выиграла Кубок Генералиссимуса без участия Мартинеса, который за сезон вышел на поле всего 2 раза.

Он вернулся в Барселону со значительным понижением. “Европа”, 2-й дивизион, 10 матчей, 820 суммарных минут, 3 гола. После этого завершил карьеру. Ему было 30. Как объяснил сам, просто утратил интерес к футболу. Видимо, прогорел слишком ярко.

Сухие информационные строки некролога в “El-Pais” от 1 октября 1984 года не открыли ничего нового, сказав лишь о том, что его уход остался незамеченным и относится к рядовому разряду светской хроники: ни нахлынувших эмоций — они давно остыли, ни боли утраты – звезда погасла на 20 лет раньше.

Что-то созвучное с клубом “Европа”. Яркий сполох, локальное значение и след, растворившийся на просторах истории. Их участие в глобальном процессе очень косвенно.  У них есть 28 команд различных возрастов + 4 женских  шаблона. Итого 32 состава в клубе Терсеры из одного маленького городского района. Просто футбол Испании.