Самый желанный мяч

В 1974 году Йохану Круиффу вручили третий «Золотой мяч». Я в то время жил в моем родном Пловдиве и между школьными звонками и спорами родителей с учителями решил бросить легкую атлетику и заняться футболом. Надоело просто так бегать, захотелось поиграть с мячом. Но более того мечталось о зрителях на трибунах. В том году «Мистер» пришел в «Барсу». Я же только начал играть на месте сво­бодного защитника.
Когда Круифф выигрывал свой первый чемпионат в Ис­пании, я решил, что мне больше подходит номер «восемь» на майке и что буду не отбивать, а забивать мячи. С тех пор гол стал моим лучшим другом, открывшим дорогу в профес­сионалы.

Мне исполнилось восемь лет, когда Круифф удостоился третьего «Золотого мяча». Но я об этом даже не знал. Ни Круифф, ни его трофеи меня не волновали, и только двад­цать лет спустя судьбе было угодно, чтобы наши пути скрес­тились и привели нас вместе к четырем победам в испанс­кой Лиге и к Кубку европейских чемпионов. Его – сидящим на скамейке, меня – играющим

на поле. И чтобы мне вру­чили точно такой же «Золотой мяч».

К этому времени я уже бредил этой наградой. Помню, впервые узнал о «Золотом мяче» в 1978 году. Тогда его полу­чил Кевин Киган, англичанин, выступавший за германский «Гамбург». И мне подумалось: неужели и меня когда-нибудь назовут лучшим игроком Европы?

В действительности это наиболее важный приз за инди­видуальное мастерство, учрежденный журналом «Франс фут­бол». И по мере того, как я делал шаги наверх, «Золотой мяч» все более завораживал меня.

В сезоне 1989 –1990 годов я добился первой персональной награды – «Золотой бутсы», став лучшим бомбардиром конти­нента с 38 мячами. Таким образом, я оказался в одном ряду с моим кумиром детских лет Жековым, забившим 36 мячей в 1969 году и выступавшим в «ЦСКА», и Славковым, моим парт­нером по софийскому клубу, отличным нападающим, создав­шим столько проблем «Барсе», играя за команду моего города – пловдивскую «Тракию». Я чувствовал себя на седьмом небе еще и оттого, что рядом со мной в Бонне (тогда там эта «бутса» вручалась «Адидасом») стоял сам Йохан Круифф. Да, то были совсем другие времена. Но серьезно говоря, я действительно ему очень благодарен, мне впервые довелось принимать учас­тие в актах подобного рода, и я очень волновался.

Тогда перед каждым матчем я, как правило, спрашивал мою малышку Михаэлу, сколько забью. В два года она знала только цифру 2. И я старался забить не меньше двух. Вот так и получилось 38. Столько же забил тогда мексиканец Уго Санчес, форвард мадридского «Реала». В Бонне на всех пла­катах и во всех журналах на меня смотрела его физиономия. Я заявил организаторам, что возвращаюсь домой ввиду та­кой дискриминации, поскольку мы на равных делили успех.

Я говорил вполне серьезно, но, увидев их вытянутые лица, решил перевести на шутку. Уго, что и говорить, пользовался большой популярностью, чему способствовало его появле­ние всюду с прекрасной представительницей провинции Арагон. Потом она стала его женой, оказалась очень прият­ной и воспитанной и способствовала нашему сближению, впрочем, как и моя жена Мариана.

С того времени «Золотая бутса» занимает почетное место в моей домашней коллекции призов. Но в 1992 году я осво­бодил рядом еще пространство для «Золотого мяча». В том году я его не получил, хотя, полагаю, заслуживал. Он оказал­ся в руках Марко ван Бастена. Все же «Мяч» засел у меня в голове. Хотелось верить, что и этот приз меня не минует.

Такой момент настал в сезоне 1994 года. Мой первый контакт с «Золотым мячом» иначе и не назовешь, как ин­тимным. Жюри «Франс футбола» подвело итоги, и мне тай­но сообщили, что я победитель. В предыдущий раз все и всем стало известно заранее, и это лишило акт награждения в Париже определенного шарма и блеска.

На этот раз вся предварительная работа – фотографиро­вание и интервью для французского журнала – была про­ведена в обстановке полной секретности. Журналист «Франс футбола» и фотограф прибыли в Барселону и остановились в отеле «Меридиан». При них в большой красной сумке на­ходился «Золотой мяч». Они ни на секунду не оставляли его без надзора ввиду высокой стоимости трофея (порядка трех миллионов песет). Правда, однажды они все же забыли про него и тогда чуть не умерли от испуга. Но, к счастью, никто не воспользовался их отсутствием в номере отеля. Они также столкнулись с проблемой полицейского контро­ля в аэропорту «Орли» в Париже, поскольку имели задание не открывать тайну груза. Но в конце концов все обошлось.

С моей стороны встречу обеспечивала каталонка Аранча Санчес Викарио, с которой мы подружились. Началось с рождественского фото для обложки журнала «Эль Мундо Депортиво». Мы позировали вместе, съемка проводилась в отеле «Хуан Карлос I».

Не забуду утро 16 декабря 1994 года. Приехавший специ­альный корреспондент французского журнала пригласил нас в «Меридиан» и молча, кивком головы указал на упомяну­тую красную сумку. Я, разумеется, не знал, что в ней: подо­шел, открыл и увидел черную коробку. В ней блистал «Золо­той мяч». Я смотрел, не отводя глаз, будто мальчишка, рас­крывший в День Королей подарок магов. Потом взял приз в руки. Он оказался довольно увесистым. Поцеловал его. Не стыдно признаться, что глаза увлажнились. Я впечатлитель­ный, это знают все. Тут же мое лицо расцвело в улыбке. Фотографу не надо было просить меня улыбнуться. У меня и было воистину праздничное настроение.

Единственная жалость: этот праздник носил приватный характер, отсутствовали моя жена и дети. Подумав об этом, я сразу стал серьезным и спросил французов, действительно ли я обладатель «Золотого мяча». До меня доходили слухи, что аналогичная съемка проводилась с Роберто Баджо и Паоло Мальдини. Не потому ли, спросил я, что еще оконча­тельно не решено, кого провозгласят обладателем «Золотого мяча». Это была маленькая хитрость.

А еще в порядке шутки я сделал вид, что собираюсь тут же забрать приз. «И не думайте, что я вам его возвращу», – сказал я. Они растерялись. Хорошо, что Аранча столь же по-дружески их успокоила, мы посмеялись от души.

Но самое удивительное, что накануне в том же отеле встре­тились Роберто Баджо и я на ежегодном празднике жур­нала «Дон Балон». Нас пригласили и премировали. Тогда мы еще не знали, что «Золотой мяч» уже в Барселоне. Баджо публично заявил, что этот трофей должен принадлежать мне, что я это заслужил. Он меня обнял, а я его поблагодарил. Этот итальянец – замечательный парень, я это говорю со­вершенно чистосердечно. Очень простой. Иные итальянс­кие игроки-задавалы ему и в подметки не годятся.

Когда я наконец получил «Золотой мяч» в полное распо­ряжение, то про себя сказал: «Ну вот, справедливость вос­торжествовала». Никак не мог забыть, что в 1992 году пред­почли Марко ван Бастена, выдающегося футболиста, но в тот сезон мне явно уступавшего. «Барса» была в ту пору дей­ствующим чемпионом Европы, а «Милан» не участвовал в этом турнире. Кроме того, мы были чемпионами испанской Лиги. Но силой средств массовой информации, находившихся в руках Сильвио Берлускони, сделавших упор на четырех голах ван Бастена, забитых «Гетеборгу» уже в следующей Лиге чемпионов, я был отодвинут на второе место. Очевидная несправедливость, я плакал от обиды.

Тем более что в том же году я был признан лучшим игро­ком Европы и вошел в состав «одиннадцати золотых» по рей­тингу компетентного испанского журнала «Онсе Мундиаль». Это признание дорогого стоит, потому что основывается наопросе читателей, а значит, свидетельству­ет о народном признании. Кроме того, в том же году ФИФА поставила меня на второе место в мире в своем рейтинге. Все это не­сколько скрасило потерю «Золотого мяча».

В Париж за наградой мы добирались с приключениями. Нам предоставили малю­сенький частный самолет, на котором ле­теть, по-моему, вовсе не безопасно. Круифф предусмотрительно отказался и отправился регулярным рейсом. Я же, если доведется получать второй «Золотой мяч», тоже не сяду в эту «птаху». Стюардесса подносила нам шампанское, согнувшись. И все, наверное, из-за того, что нам предстояло приземлить­ся на территории телерадиостанции «Канал Плюс» в Париже, а не в «Бурже».

В Париже я тут же ощутил важность своей персоны. Не стану отрицать, что мне было приятно. Напротив, в памяти встава­ли прежние обладатели этого трофея – Беккенбауэр, Герд Мюллер, Ди Стефано, Альберт, Блохин, Бест, Платини, Киган, Руммениге, ван Бастен, Ривера, Бобби Чарльтон или, скажем, Гуллит. И среди них я – первый болгарин.

Отмечали мы мое премирование и в раздевалке на «Ноу Камп». Помню шутку Рональда. У нас есть обычай: когда возвращаемся в раздевалку, нас ждут мячи, которые мы под­писываем, и их тут же забирают, чтобы дарить по разным случаям. Так вот Куман достал фломастер, подхватил мой «Золотой мяч» и отправился собирать подписи. Я бросился спасать мой трофей под общий смех товарищей по команде. Эта моя детская непосредственность всех позабавила.

Не могу не сказать о моих партнерах. Я не эгоист и пони­маю, что без этих ребят из «Барсы», из сборной Болгарии, из «ЦСКА», без многих и многих еще мой дом не превратился бы в музей спортивных достижений. А в моей коллекции действительно есть лучшие экспонаты – «Золотой мяч», «Зо­лотая бутса» европейского и мирового размеров, два сереб­ряных приза ФИФА как второму игроку в мире… Чуть не забыл еще один важный трофей – третьего лучшего игрока последнего чемпионата мира. Признаюсь, мне приятно на них смотреть; они меня вдохновляют. Что бы ни думали, они заставляют меня держаться наверху. Говорю чистосер­дечно. И если бы я не выбегал, как прежде, на поле, зажи­гаясь страстью победы, я бы бросил футбол.

С тех пор, как я стал профессионалом и целиком посвя­тил себя футболу, я стремлюсь, чтобы он дарил мне как можно больше радости. Я получаю наслаждение от игры. В этом мой секрет. Это большая удача – зарабатывать на жизнь де­лом, от которого ты без ума.

И то, что я заслужил, вызывает у меня чувство гордости. Только четыре футболиста за всю историю обладают и «Зо­лотым мячом», и «Золотой бутсой», то есть были лучшими игроками и лучшими бомбардирами. Это Эйсебио, португа­лец из «Бенфики» – получил «Мяч» в 1965 году и «Бутсу» в 1968-м (43 мяча) и 1973 году (40), немец Герд Мюллер из мюнхенской «Баварии» – «Мяч» в 1970-м и «Бутсу» – в 1970-м (38) и 1972-м (40). Марко ван Бастен стал обладате­лем «Бутсы» в 1986 году, выступая за «Аякс» (37), и полу­чил «Мяч», играя в «Милане (1988, 1989, 1992). И, нако­нец, я – «Золотая бутса» в 1990-м, когда играл в софийс­ком «ЦСКА», и «Золотой мяч» в прошлом году. Помимо это­го, только ван Бастен достиг высот монстров – Йохана Круиффа (три «Золотых мяча» – 1971, 1973, 1974) и Мишеля Платини (1983, 1984, 1985). Продолжаю работать, чтобы сравняться с ними.

Не хочу закончить разговор о «Золотом мяче», не повто­рив вновь и вновь, что Рональд Куман и Франко Барези за­служивают этой награды всей своей футбольной карьерой. Они добились всех мыслимых успехов со своими командами и сборной. «Франс футбол» просто обязан присудить им этот трофей по совокупности достижений, как это сделали в от­ношении Диего Армандо Марадоны.

За всю историю этого приза его получил лишь один за­щитник – Франц Беккенбауэр. Это особый случай. Защит­нику крайне трудно рассчитывать на премию такого рода. Однако Рональд, можно сказать, и нападающий. Достаточно посмотреть на голы, забитые им за годы игры в «ПСВ» Эйндховен, «Барсе» и оранжевой сборной Голландии. Это за­щитник, умеющий атаковать, как немногие, заставляющий идти вперед всю команду.