«Тенерифе» — «Друзья навсегда»

Как ни удивительно, третью Лигу подряд мы выиграли в совершенно схожей ситуации. Кто бы знал, что песня «Друзья навсегда», столько раз звучавшая в течение Олимпийских игр в Барселоне, послужит тому, чтобы соединить Барселону и Тенерифе кольцом, сугубо футбольным.

Йохан Круифф и весь тренерский корпус остались так довольны достигнутым результатом, что не захотели сущес­твенно менять состав. Лишь приняли нескольких новых фут­болистов. Новый календарь подарил неожиданности: «Бар­селона» в первом же туре встречалась на «Ноу Камп» с мад­ридским «Реалом», а завершился чемпионат снова дуэлью «Тенерифе» – «Реал». Кто-то пошутил в раздевалке:

– Вот увидите, прошлогодняя история повторится!

– Это невозможно.

Не стану комментировать. Лига началась для нас хорошо. С большим трудом, но одолели «Реал» благодаря голу, заби­тому мной на последней минуте. Как и в прошлой Лиге, я открыл свой счет в первом же туре. Куман сделал длинню­щую передачу с тыла. Бакеро перебросил мне мяч головой, я ударил изо всех сил. Вратарь не смог далеко отбить мяч, он замер, словно мертвый, внутри вратарской площади, и я до­слал его в сетку. «Ноу Камп», едва начав новую жизнь, пот­ряс небеса победным кличем.

Затем мы сыграли вничью в Тенерифе, как бы пощадив их, потому что все время вели в счете. В третьем круге раз­громили «Атлетико» (Мадрид) на стадионе «Кальдерон» в столице 4:1 с тремя моими голами. Возможно, статичная оборона «Атлетико» виновата в том, что я всегда забиваю им мячи с поразительной легкостью. Наше везение продолжалось вплоть до шестого тура. Из двенадцати возможных мы набрали десять очков и только тогда проиграли «Ла Корунье» 0:1 на ее стадионе. Следующими победами мы доказали, что это была досадная осечка: 3:0 с «Валенсией», 6:1 с «Сараго­сой» и 5:0 с «Эспаньолом», впрочем, это дерби не доставило неприятного воспоминания.

Тремя днями позже сборная Болгарии проводила крайне важный для нашей классифика­ции отборочный матч чемпионата мира в Израиле. Регламент ФИФА обязывал всех призываемых в сборную игроков явиться за шесть дней перед игрой. Таким образом, в пятницу, т.е. за два дня до матча «Барселона» – «Эспаньол», я должен был, подчиняясь дисциплине сборной, отпра­виться в Софию. Законы футбола стояли на стороне болгар­ской федерации.

Мой отъезд в Болгарию перед столь ответственной игрой Лиги не понравился руководителям футбольного клуба «Барселона». Его интерпретировали как пренебрежение интересами команды. Правление клуба распространило официальное заявление, в котором выражалось сомнение в моей верности цветам «Барселоны». Я воспринял это болезненно. Как же можно сомневаться в игроке, который до сих пор всегда улаживал возникающие разногласия между клубом и сборной своей страны?

Никому из руководства «Барсы» никогда не приходила мысль переговорить с представителями болгарской федерации и решить раз и навсегда мою проблему. Всегда это улаживал я сам, пользу­ясь расположением федерации, а иногда и прессингуя. Но здесь я испытал двойной удар – наша федерация мои объяснения вос­приняла как каприз. Только тренер сборной Димитар Пенев от­несся с пониманием к моему положению. Однако спортивные руководители, меньше всего разбирающиеся в наших проблемах, молчали, и тогда я принял рискованное решение: тайком поки­нуть сборы, сыграть с «Эспаньолом» и вернуться в Болгарию на матч с израильтянами. Это грозило неприятностями, зато никто не имел бы права сомневаться в благородстве и профессионализ­ме Стоичкова.

Вместе с Мингельей мы приземлились в Барселоне и пря­миком отправились домой к Йохану
Круиффу. Объяснили суть, он занял нашу сторону. Потом была игра, и здесь мне сопутствовала удача. На З0-й минуте я подхватил мяч в цен­тре штрафной и пробил впритирку со штангой. Вратарь «Эспаньола» не смог ничего сделать– 1:0. Я первым делом по­бежал к углу поля, чтобы вместе со зрителями порадоваться голу. Потом разрядил внутренний напряг словами «сукины дети», имея в виду составителей заявления правления «Бар­сы». Телевидение не упустило возможность направить на меня камеру в этот момент. Гойкоэчеа, не знавший подоплеки, по-дружески посоветовал мне не осложнять себе жизнь. Я согласен: не следует обзывать кого бы то ни было, но тогда, извините, я потерял контроль над собой. Инцидент все же способствовал тому, что «Барселона» обратилась в Болгарс­кую федерацию футбола с предложением впредь находить решение возникающих вопросов на основе взаимного ува­жения и согласия. Надеюсь, что это всем пойдет на пользу.

Руководители призваны служить спорту, но они нередко, совсем наоборот, используют его для собственной выгоды. Почему они так любят появляться на фотоснимках, на экранах телевизоров? Почему спешат получать кубки раньше са­мих футболистов, завоевавших эти призы?

Конечно, следует избегать обобщений. Я, например, ни­чего не имею против президента нашего клуба Нуньеса. Он настоящий труженик, первым появляется в клубе, послед­ним уходит, ему не доставляет радости красоваться в газе­тах. А главное, он показывает, как нужно управлять клубом первого ряда. От этого выигрываем мы все. А чем прославил себя сеньор Мендоса?

Рамон Мендоса – худший из клубных президентов, каких я только знал. Он не понимает футбол и занялся им от скуки. Я доволен, что его вновь избрали, потому что у «Реала» с ним всегда будут трудности. А если честно, то клуб с богатой историей не должен вверять судьбу таким персонажам. Не представляю, как игроки, которые делали имя «Реалу», – Эмилио Бутрагеньо, Мичел, Рафаэль Мартин Васкес, Чендо – мирятся с клоунадами Мендосы. Когда однажды он заявил, что собирается приобрести меня, я ответил, что меня увидят в белой майке «Реала», только если Мендоса станет президентом «Барселоны». А поскольку это невозможно, то и мне в этом клубе не играть. Можно только сожалеть, что выдающиеся футболисты, выступающие за этот клуб, вынуждены относиться к нему с поч­тением.

Напротив, мои отношения с президентом «Барселоны» всегда были великолепными. Но еще лучше – с его женой. Мария Луис Наварро – чудесная женщина, она постоянно проявляет заботу о моей жене и дочерях. Внимательна до малейших деталей, кото­рым мы сами подчас не придаем значения. Когда меня травмиро­вали, она переживала больше всех.

Встреча с «Эспаньолом» завершилась 5:0, и на следую­щий день я тренировался со сборной Болгарии. Я не скры­вал, что совершил побег, попросил прощения и был готов выплатить штраф федерации. В мое отсутствие нашлись ру­ководители – снова о них! – утверждавшие, что мне не мес­то в сборной. Но перед товарищами по команде я действительно чувствовал свою вину и потому решил отплатить им обедом. За столом один из игроков пошутил: «Христо, со­вершай побеги каждую неделю».

Сезон 1992/93 я по игре делю условно на две фазы. В первых тринадцати турах я забил пятнадцать мячей. Забивал все, что мог, и даже сам удивлялся. Однако в двадцати пяти следующих играх на моем счету оказалось всего пять мячей. Как это объяснить? Не знаю. Уверяю, что я не менялся, иг­рал с тем же желанием, что и в начале сезона, и с теми же партнерами. Но словно кто-то заколдовал ворота. Или меня.

Бомбардиры – баловни судьбы. Саморано в прошлом се­зоне не забил ни одного мяча в течение трех месяцев, а в нынешнем забивает один за другим. Иногда это вопрос уверенности в себе. Другой раз – удачи. Самое страшное – ком­плексовать. Публика ждет от тебя забитых мячей, и ты сам начинаешь давить на себя. А лучше заставить себя не думать об этом, а настроиться помогать партнерам, создавать для них голевые ситуации. Не получился «голеадор» – стань «пасадором». В моем положении края, появляющегося то на одном, то на другом фланге, роль «заряжающего» вполне логична.

Как решил, так и сделал, и тогда вдруг снова стал заби­вать. Это произошло в самом конце Лиги, так сказать, на сладкое. Пусть теперь объяснит мне кто-нибудь, как забива­ют голы.

«Ла Корунья», самая большая сенсация сезона, резко притор­мозила, проиграв мадридскому «Реалу» на «Сантьяго Бернабеу» и «Барселоне» на «Ноу Камп». И снова борьба за титул сосредото­чилась на поединке «грандов». Кто мог представить, что история повторится. «Реал» шел на очко впереди и должен был побеждать в Тенерифе команду Хорхе Вальдано, которая, в свою очередь, решала задачу участия в Кубке УЕФА. А нам необходима только победа дома над «Реал Сосьедадом», но и тогда мы зависели от исхода встречи в Тенерифе.

На тринадцатой минуте я забил единственный гол. Мы приплюсовали два очка и ждали, как сложится игра на ос­трове. А там Дертисия и Чано добились успеха, и стало ясно, что третий подряд титул чемпионов у нас в руках.

Рассказывает Оскар Альберто ДЕРТИСИЯ, 30 лет, игрок «Альбасете», бывший футболист «Тенерифе»:

С течением игрового времени я замечал все более отчет­ливое выражение страха на лицах соперников: как и в прошлом году, их надежда стать чемпионами Лиги угасала. Для мадридцев Канары стали Островами Несчастья. Нам же победа была столь же радостной, как и для «Барселоны».

Когда потом мы прилетели в Барселону на турнир Хуана Гампера, Христо Стоичков пришел к нам в отель и каждому подарил по две бутылки болгарского вина. На этикетках было его имя. «Пейте, черти, – кричал он, – за нашу победу!»

Одну бутылку я храню в память о том замечательном времени. Другую выпросил у меня хозяин ресторана «Дон Хамон де Тенерифе» в Барселоне, страстный поклонник Стоичкова и его команды. Посе­тители ресторана предлагали за нее большие деньги, но получали отказ. Для хозяина эта бутылка – бесценна.

Вспоминаю о презенте Стоичкова еще и потому, что его партнер, Гильермо Амор, так и не устроил нам обещанный ужин в честь нашей победы, а косвенно и победы «Барселоны».

«Барселона» впервые за свою историю стала трехкратным чем­пионом подряд. После ужина мы отправились в дискотеку испа­рить выпитое спиртное. И там чудачили всю ночь. Рональд Куман и я представляли публике президента «Реала» Рамона Мендосу с сигарой во рту. Кажется, нам удалась импровизированная пародия. Я подарил исторический поцелуй Рональду, а Альберто Феррер станцевал рок-н-ролл с вице-президентом клуба Хуаном Гаспартом. Придя домой, я рухнул в постель.

В течение сезона 1993/94 мной было сыграно 34 игры в Лиге, я всегда выходил в основном составе, но в 12 случа­ях меня заменяли. Отыграл 2 779 минут, получил 11 желтых карточек и 3 красные. Забил 20 мячей, один с пенальти.